Стихи, которые интересно учить наизусть

Зеленеют все опушки,
Зеленеет пруд.
А зеленые лягушки
Песенку поют.

Елка — сноп зеленых свечек,
Мох — зеленый пол.
И зелененький кузнечик
Песенку завел…

Над зеленой крышей дома
Спит зеленый дуб.
Два зелененькие гнома
Сели между труб.

И, сорвав зеленый листик,
Шепчет младший гном:
«Видишь? рыжий гимназистик
Ходит под окном.

Отчего он не зеленый?
Май теперь ведь… май!»
Старший гном зевает сонно:
«Цыц! не приставай».

1921

(отрывок)

Разве только грязь видна вам,
А не скачет таль в глазах?
Не играет по канавам —
Словно в яблоках рысак?
Разве только птицы цедят,
В синем небе щебеча,
Ледяной лимон обеден
Сквозь соломину луча?
Оглянись, и ты увидишь
До зари, весь день, везде,
С головой Москва, как Китеж, —
В светло-голубой воде.
Отчего прозрачны крыши
И хрустальны колера?
Как камыш, кирпич колыша,
Дни несутся в вечера.
Город, как болото, топок,
Струпья снега на счету,
И февраль горит, как хлопок,
Захлебнувшийся в спирту.
Белым пламенем измучив
Зоркость чердаков, в косом
Переплете птиц и сучьев —
Воздух гол и невесом.
В эти дни теряешь имя,
Толпы лиц сшибают с ног.
Знай, твоя подруга с ними,
Но и ты не одинок.

1914

Весна наступила
На кончик хвоста
Тотчас заоравшего
Громко
Кота.

Весна наступила,
Примчался скворец
И с ходу вселился
В свой старый
Дворец.

В кустах на опушке
Поет соловей,
Поет он:
— Веревочкой
Горе завей!

По теплому склону
Ползут муравьи,
На солнышке грея
Затылки свои.

Летают стрекозы
И мухи жужжат,
Отведать салата
Мышата бежат.

И скачут галопом
В полях жеребцы —
Чтоб сведать, какие
У света концы.

И только слоны
В слонетарии
Трубят свои грустные
Арии.

Опубл. 2010

мы с мамой
стояли и молча смотрели
как снег опоздал
и западал в апреле.
и папа сердился:
— ну это уж слишком!
а снег
был подобен
проспавшим мальчишкам,
ворвавшимся в класс
в середине урока,
и вот их журят
возмущенно
и строго,
а им хитрецам
будто все нипочем.
глядят на ботинки,
поводят плечом.
а снег все летел
в темпе венского вальса,
я снегу тихонько сказал:
— оставайся!
а маме-зиме,
ее слугам и стражам,
мы так уж и быть
ничего
не расскажем.

Опубл. 2017

Мы ходили по панели,
На скамейке посидели.
Только уши посинели,
Только брови поседели.

Мы закутались в платки,
Мы похожи на кульки,
Мы по улице бежим,
Мы от холода дрожим.

Отчего же пионеры
Не закутаны в платки?
Отчего же пионеры
Не похожи на кульки?

Оттого, что на катке
Бегают, катаются,
Оттого они в платке
Просто не нуждаются.

Ты в холодный
Этот день
Утром валенки
Надень.

От мороза
Не дрожи,
Крепко лыжи
Привяжи.

Небо ярко-синее.
Мы несемся по полю
Холодно осине,
Холодно и тополю.

Даже елка и сосна
Ждут, когда придет весна.

Мы на лыжах с палками
Гонимся за галками
И катаемся с горы,
А потом палим костры.

Нам, пионерам,
Зима не страшна.
Нам, пионерам,
Шуба не нужна.

Нам, пионерам,
Лыжи нужны.
Мы, пионеры,
С морозом дружны.

1931

***
Осень ранняя. Падают листья.
Осторожно ступайте в траву.
Каждый лист — это мордочка лисья…
Вот земля, на которой живу.

Лисы ссорятся, лисы тоскуют,
лисы празднуют, плачут, поют,
а когда они трубки раскурят,
значит — дождички скоро польют.

По стволам пробегает горенье,
и стволы пропадают во рву.
Каждый ствол — это тело оленье…
Вот земля, на которой живу.

Красный дуб с голубыми рогами
ждет соперника из тишины…
Осторожней: топор под ногами!
А дороги назад сожжены!

…Но в лесу, у соснового входа,
кто-то верит в него наяву…
Ничего не попишешь: природа!
Вот земля, на которой живу.

1964

(Из С. Галкина)

Осенний мир осмысленно устроен
И населен.
Войди в него и будь душой спокоен,
Как этот клен.
И если пыль на миг тебя покроет,
Не помертвей.
Пусть на заре листы твои умоет
Роса полей.
Когда ж гроза над миром разразится
И ураган,
Они заставят до земли склониться
Твой тонкий стан.
Но даже впав в смертельную истому
От этих мук,
Подобно древу осени простому,
Смолчи, мой друг.
Не забывай, что выпрямится снова,
Не искривлен,
Но умудрен от разума земного,
Осенний клен.

1955

Уходит тихо Лето,
одетое в листву.
И остается где-то
во сне иль наяву:
серебряная мушка
в сетях у паука,
невыпитая кружка
парного молока.
И ручеек стеклянный.
И теплая земля.
И над лесной поляной
жужжание шмеля.

Приходит тихо Осень,
одетая в туман.
Она дожди приносит
из зарубежных стран.
И листьев желтый ворох,
и аромат лесной,
и сырость в темных норах.

А где-то за стеной
будильник до рассвета
стрекочет на столе:
«До бу-ду-ще-го ле-та,
до бу-ду-ще-го ле-…»

Опубл. 1991

На платьице — кармашек.
В нем спрятан абрикос.
Июль —
Пора ромашек,
Улыбок и стрекоз.

Кукушки крик последний
Как осени звонок.
Увянет скоро летний
Ромашковый венок.

Но в сердце, как в кармашке,
Мы увезем домой
Июльские ромашки —
Пусть светят нам зимой.

После 1983 года

папа заявил мне прямо:
— через час приедет
мама.
привезет тебе
дракона,
чтобы всех пугать
с балкона.
приберись, —
добавил строго, —
я пока
посплю немного.
я ответственный ребенок.
я на кухне в пять картонок
разложил карандаши —
вместо соды
и лапши.
постирал носочек
в кружке,
вымыл супом
все игрушки,
подогреть я пряник смог,
чтобы сладкий шел
дымок,
заварил в кастрюле
чаю, —
маму милую встречаю, —
щедро, пачку целиком.
полковра побрил станком.
вычистил зубною пастой
старый пылесос опасный.
феном пыль обдул
с картин.
(тихо — я тут
не один).
книжки все сложил я горкой.
вылил уксус (он прогорклый)
аккуратненько в окно.
стало классно.
как в кино!
думал я — какая жалость,
мама очень задержалась.
все остыло — пряник, чай.
мама, где ты?
приезжай.

Опубл. 2017

Я маму мою обидел,
Теперь никогда-никогда
Из дому вместе не выйдем,
Не сходим с ней никуда.
Она в окно не помашет,
Я тоже
не помашу,
Она ничего не расскажет,
Я тоже
не расскажу…
Возьму я мешок за плечи,
Я хлеба кусок найду,
Найду я палку покрепче,
Уйду я, уйду в тайгу!
Я буду ходить по следу,
Я буду искать руду,
Я через бурную реку
Строить мосты пойду!
И буду я главный начальник,
И буду я с бородой,
И буду всегда печальный
И молчаливый такой…
И вот будет вечер зимний,
И вот пройдет много лет,
И вот в самолет реактивный
Мама возьмет билет.
И в день моего рожденья
Тот самолет прилетит.
И выйдет оттуда мама,
И мама меня простит!

Опубл. 1976

***
Папа спал и храпел.
Тогда я встал и запел,
И пеньем его разбудил.
Папа ремень схватил:
— Ты обещаешь не петь?
— Обещаю.
— На этот раз я тебя прощаю.
— А ты обещаешь во сне не храпеть?
Тогда я не буду петь.
— Когда я сплю,
Не слышу я, что храплю.
— Вот и я, дорогой мой папа,
Когда пою, не слышу храпа.

Опубл. 1997

Я лучше всех вставала на носки,
Я делала бесшумные прыжки,
Руками словно ласточка махала,
По залу будто бабочка порхала. ⠀
Учительница мне сказала:
          — Ах!
Какой воздушный шаг и плавный взмах! ⠀
Я в раздевалку первая влетела,
Я бабушку порадовать хотела —
И прыгнула к ней прямо на живот,
Как маленький счастливый бегемот!

Опубл. 2015

Я с бабушкой своею
Дружу давным-давно.
Она во всех затеях
Со мною заодно.

Я с ней не знаю скуки,
И все мне любо в ней.
Но бабушкины руки
Люблю всего сильней.

Ах, сколько руки эти
Чудесного творят!
Латают, вяжут, метят,
Все что-то мастерят.

Так толсто мажут пенки,
Так густо сыплют мак,
Так грубо трут ступеньки,
Ласкают нежно так.

Проворные — смотрите,
Готовы день-деньской
Они плясать в корыте,
Шнырять по кладовой.

Настанет вечер — тени
Сплетают на стене
И сказки-сновиденья
Рассказывают мне.

Ко сну ночник засветят —
И тут замолкнут вдруг.
Умней их нет на свете
И нет добрее рук.

Опубл. в 1962 году,
пер. Татьяны Спендиаровой

Ветер свищет, ветер пляшет
Над замерзшею толпой.
Елка в клетке лапкой машет:
— Забери меня с собой!

Елке, маленькой и слабой,
Холод вроде нипочем…
Мы сюда приходим с папой,
Как в зеленый детский дом.

Отвели ее в сторонку,
Чтоб не мерзла на ветру.
Я колючую сестренку
Смело на руки беру.

Свищет ветер в снежном парке,
По сугробам — не пройдешь…
Дома елку ждут подарки:
Фонари!
Хлопушки!
Дождь!

Опубл. 1997

— Что происходит на свете? — А просто зима.
— Просто зима, полагаете вы? — Полагаю.
Я ведь и сам, как умею, следы пролагаю
в ваши уснувшие ранней порою дома.

— Что же за всем этим будет? — А будет январь.
— Будет январь, вы считаете? — Да, я считаю.
Я ведь давно эту белую книгу читаю,
этот, с картинками вьюги, старинный букварь.

— Чем же все это окончится? — Будет апрель.
— Будет апрель, вы уверены? — Да, я уверен.
Я уже слышал, и слух этот мною проверен,
будто бы в роще сегодня звенела свирель.

— Что же из этого следует? — Следует жить,
шить сарафаны и легкие платья из ситца.
— Вы полагаете, все это будет носиться?
— Я полагаю, что все это следует шить.

— Следует шить, ибо сколько вьюге ни кружить,
недолговечны ее кабала и опала.
— Так разрешите же в честь новогоднего бала
руку на танец, сударыня, вам предложить!

— Месяц — серебряный шар со свечою внутри,
и карнавальные маски — по кругу, по кругу!
— Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку,
и — раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три!..

Опубл. 1970

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Звезда светила ярко с небосвода.
Холодный ветер снег в сугроб сгребал.
Шуршал песок. Костер трещал у входа.
Дым шел свечой. Огонь вился крючком.
И тени становились то короче,
то вдруг длинней. Никто не знал кругом,
что жизни счет начнется с этой ночи.
Волхвы пришли. Младенец крепко спал,
Крутые своды ясли окружали.
Кружился снег. Клубился белый пар.
Лежал Младенец, и дары лежали.

Январь 1964 года

Вечер гаснет морозный и мирный,
Все темнее хрусталь синевы.
Скоро с ладаном, златом и смирной
Выйдут встретить Младенца волхвы.
Обойдут задремавшую землю
С тихим пением три короля,
И, напеву священному внемля,
Кровь и ужас забудет земля.

И в окопах усталые люди
На мгновенье поверят мечте
О нетленном и благостном чуде,
О сошедшем на землю Христе.

Может быть, замолчит канонада
В эту ночь и притихнет война.
Словно в кущах Господнего сада
Очарует сердца тишина.

Ясным миром, нетленной любовью
Над смятенной повеет землей,
И поля, окропленные кровью,
Легкий снег запушит белизной!

Опубл. 1915

Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.

Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.

Мне вон тому сказать необходимо:
«Иди сюда, и смерть промчится мимо».

Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрет в плену,

И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,

И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,

И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.

Что до врага, то все известно мне,
Как ни одной разведке на войне.

Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,

Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.

И я уже не помню сам, откуда
Пришел сюда и что случилось чудо.

Я все забыл. В окне еще светло,
И накрест не заклеено стекло.

1945

С. Б. Ф.

Слава Богу! Слава Богу!
Что я знал беду и тревогу!
Слава Богу, слава Богу —
Было круто, а не отлого!

Слава Богу!
Ведь все, что было,
Все, что было, — было со мною.
И война меня не убила,
Не убила пулей шальною.

Не по крови и не по гною
Я судил о нашей эпохе.
Все, что было, — было со мною,
А иным доставались крохи!

Я судил по людям, по душам,
И по правде, и по замаху.
Мы хотели, чтоб было лучше,
Потому и не знали страху.

Потому пробитое знамя
С каждым годом для нас дороже.
Хорошо, что случилось с нами,
А не с теми, кто помоложе.

1961

Оказывается, война
не завершается победой.
В ночах вдовы, солдатки бедной,
ночь напролет идет она.

Лишь победитель победил,
а овдовевшая вдовеет,
и в ночь ее морозно веет
одна из тысячи могил.

А побежденный побежден,
но отстрадал за пораженья,
восстановил он разрушенья,
и вновь — непобежденный он.

Теперь ни валко и ни шатко
идут вперед его дела.
Солдатская вдова, солдатка
второго мужа не нашла.

1971

Я проснулся утром рано,
Потянулся и зевнул,
Неохотно встал с дивана
И на улицу взглянул.
Я гляжу в окно, зевая.
За моим большим окном
Мчатся быстрые трамваи,
А напротив строят дом.
Все знакомо, все обычно,
Громко радио поет.
Совершая путь привычный,
Солнце по небу плывет.

Вдруг я думать начинаю:
Я давно живу на свете,
Но я до сих пор не знаю,
Отчего же солнце светит?
Почему дымят вулканы?
Отчего горят леса?
Где находятся Балканы?
Сколько лет живет лиса?
Отчего зимою реки
Покрывает толстый лед?
С кем сражались раньше греки?
Как летает самолет?
Почему все это мне
Неизвестно, непонятно —
Есть ли люди на Луне?
Отчего на солнце пятна?
Отчего мерцают звезды?
Где слоны и львы живут?
Почему весною гнезда
На деревьях птицы вьют?

Ох, как много я не знаю!
Чем незнанью помогу?
Шапку с вешалки снимаю
И на улицу бегу.
Я шагаю невеселый,
Я по улице брожу.
На углу я вижу школу,
Тихо в школу захожу.
Захожу я в класс несмело,
Шапку я держу в руке.
Пионер, я вижу, мелом
Что-то пишет на доске.
Говорю я: «Мне, ребята,
Скоро стукнет тридцать шесть,
Но позвольте мне за парту
Вместе с вами в классе сесть!»

Опубл. 1935

Первоклассник, первоклассник —
Нарядился, как на праздник!

Даже в лужу не зашел:
Погляделся — и прошел.

Уши вымыты до глянца,
Алый гриб на крышке ранца,

Да и сам он как грибок —
Из-под кепки смотрит вбок:

Все ли видят? все ли знают?
Все ль от зависти вздыхают?

Опубл. 2009

К рубашке белой прижимает
Букет малиновый, к груди.
Идешь ты в школу?
Ну, иди.
Давай, давай, не упади.
Недавно ползал ты по полу
И делал сальто на диване,
Скакал на стуле…
В школу!!! В школу!!!
За парту!!!
Смирно!!!
К Марь Иванне!!!
Она у входа.
Та, что в каске,
В солдатских туфлях по колено.
Что машет в воздухе указкой,
Похожей больше на полено.

2014

Когда погаснет
Свет в саду,
Я в сад таинственный
Сойду.
Как будто никого в нем нет —
Лишь тишина
И лунный свет.

Но вижу вдруг:
Из-под куста,
Как будто досчитав до ста,
Выходит еж,
За ним — второй,
И по траве бегут сырой.

С ежами я давно дружу,
Я им морковку выношу,
Я приношу им молока
И даже глажу их —
слегка.

Ежевечерние ежи!
Они прохладны и свежи
В саду,
Среди цветов ночных…

Ты можешь сам
Погладить их.

Еж
на ночной цветок
похож,
И роза колется,
Как еж.

Опубл. 2015

Вот шагает гражданин.
Он один,
Совсем один.
Он ужасно одинок.
Вслед за ним бежит щенок.

Этот маленький щенок
Тоже
Очень
Одинок.

Одинок щенок, однако
За щенком
Бежит собака,
И она —
Совсем одна

И, конечно, голодна.
Над собакою — сорока,
Тоже
Очень
Одинока.

Из норы глядит сурок,
Он суров и одинок.
В небе — солнышко высоко,
Солнце
Тоже
Одиноко.

Вот шагает гражданин.
Он — один,
Совсем один…

Эй!
Скорей остановись!
На дорогу оглянись!

<1965–1971>

У слона-слона-слона
Замерзает сторона
Северная самая,
Самая
Упрямая,
Так как эта сторона
Очень сильно
Влюблена
В одинокую
Луну.
И приходится слону —
Вместо сна в ночной попоне —
Тусоваться
На балконе
Той
слоновьей
частью,
Что стремится
К счастью.
В тапочки
Обуется
И Луной любуется.
А Луна-Луна-Луна,
Как жемчужина бледна,
Игнорируя округу,
Смотрит
только
на слона.
Так и мерзнут
Тет-а-тет
В белоснежной
Темноте,
Так и смотрят —
Очень нежно,
Так и дышат в пустоте.

Опубл. 2017

Hе хочy идти я в сад:
Там гyляют и галдят,
Там стаpyшки на скамейке
Hеподвижные сидят.

Hе хочy идти во двоp:
Там pаботает мотоp.
Вот yже втоpые сyтки
В нем копается шофеp.

Hе хочy идти я в тиp:
Там висит на стенке тигp.
Я стpелял в него pаз двести,
Пpостpелял его до дыp.

Я хочy идти домой:
Там пpиволье и покой.
Там мяyкает и плачет
Без меня котенок мой.

Опубл. 1975

***
Серый котик рожи корчит,
недовольный щурит глаз.
Череп маленький бугорчат,
шерстью короток, скуласт.
Ходят холмики лопаток.
Верх подвернут как башлык
на исподе розоватых
мягких раковин ушных.
Рядом с ним пушится воздух,
гонит волны по спине.
Нет, котов таких серьезных
не увидеть больше мне.
Он в картонной домовине,
не охотник, не жених.
Нет теперь его в помине.
Нас оставили одних.
Но на пальцах, где бороздки,
я впечатал, приберег
все тигровые полоски,
позвонки твои, зверек.

Опубл. 2001